Приводим любопытный фрагмент из воспоминаний Татьяны Сергеевны Коротуновой, правнучки священнослужителя отца Александра (Китайского):
С 1942 года мы жили в Ростове вдвоём с бабой Ниной. Папа был призван в армию ещё в 1940 году, а мама пошла работать в госпиталь и вместе с ним попала нам фронт. Ростов очень бомбили и во время воздушной тревоги бабушки Нина и Маруся (младшая сестра бабушки Нины, приезжавшая в Ростов из хутора Морской Чулек, чтобы иногда присматривать за мной), завернув меня в ватное одеяло, бежали прятаться в крытый окоп в конец двора. Мне сидеть там не нравилось, я вырывалась и плакала. Однажды во время бомбёжки снаряд угодил в соседний дом, несколько человек погибло. Эта бомба неожиданным рикошетом ранила и нашу семью. Когда мой отец после учёбы в военном училище Забайкалья ехал через Ростов на фронт, он мог на два часа забежать домой повидаться. При выходе с вокзала его окликнул знакомый, живший на соседней улице. И этот знакомый сообщил папе, что в наш дом попала бомба, и все погибли. Так мы тогда и не увиделись. Около двух лет от папы не было известий, бабушка часто плакала, писала в какие-то инстанции. Номера папиной части у нас не было, он собирался оставить его при встрече. Эта трагическая история закончилась там же, где и началась. Папа ехал через Ростов за новым назначением, поезд стоял 30 минут. В окне вагона папа увидел дядю Мишу, который успел крикнуть: «Почему не пишешь? Нина волнуется!» Так папа узнал, что мы живы. В Ростове в войну было голодно. Хлеб бабушка покупала по карточкам, а другие продукты выменивала на вещи. Как-то она оставила меня с Марусей и поехала в Кущёвку, взяв с собой дедушкин костюм. Ей удалось поменять его не мешок муки. Назад пришлось добираться в открытом тамбуре товарного вагона. Бабушка задремала, и на остановке ловкая шпана, палкой с крючком на конце, стащила мешок. Бабушка вернулась ни с чем. Несколько раз мама передавала продукты для нас через едущих в Ростов раненых, но нам никто ничего не принёс. Уже не помню, это мои собственные воспоминания, или мне рассказывала бабушка, что когда она приводила меня из детского сада, я первым делом обследовала все кастрюли. Рядом с последней, тоже пустой, я садилась на пол и ревела.
