Из записок выпускника Ростовской Архитектурной академии Николая СтасенкоОднажды ночью кто-то тихо постучал в закрытую ставню. Аня прижала к себе детей. Снова постучали... И тут Аня, собрав все силы закричала: «Караул!» Как тогда, под Батайском, по пути в эвакуацию, когда ей послышался гул немецких самолётов: «Караул!» – кричала она и весь эшелон разбежался по степи. «Пристрелю!» – орал тогда брат Пётр. «Караул!» – кричала она и сейчас.
– Дура, не ори! Это же я вернулся! – услышала знакомый, родной голос Саши. Послали его с японцами воевать! Открыла дверь. На пороге стоял её Саша, со звездой на груди! Подарков привёз, мануфактуры разной...
Хорошо зажили! Саша вернулся здоровый и целый. Вернулся на завод, Аня работала на эмальзаводе рядом.
– Я ему рубашку выстираю, наглажу, он у меня такой красивый был, намоется, побреется и на скачки. А я хату белить, чтоб сияла! А он проигрывал деньги, пропивал с дружками, да он потом и всю мануфактуру трофейную пропил-прогулял, себе ничего не сшила. Ну да ничего, он у меня такой хороший был...
А в пятьдесят Саша умер от мучительного рака.
– Вот и прожили мы с тобою жизнь, Аннушка...
Аня прожила ещё тридцать два года. Дочки уже были замужем, за хорошими людьми, внуки были, Ане некогда было думать, помогала детям, внукам. Продала пол-участка, на мебель младшей надо было, потом ещё на что-то, потом ещё. Но дом стоял и каждый выходной Аня его белила. Дом был большой, места всем хватало. Младшая с семьёй съехали на свою квартиру. Зять был большим человеком, дали жильё. Но были частыми гостями .
–Анна Родионовна, приготовите ужин, я продукты пришлю, а то гости будут, а у нас тесно, да и стол у вас большой! Кто там только не побывал из знаменитостей. Пели, пили, ели, стихи читали, смеялись! Были там в числе и других, Миронов и начинающая Пьеха...
А из-за шторки подглядывали за всем интересным чёрненькие глазки маленькой Светы...
Потом старшему зятю дали квартиру, Аня плакала, что одна теперь, без любимой Светочки. Но квартира рядом, на Пушкинской. Весь день она с внучкой, а на ночь уходила в свои две комнатки, которые оставила себе, а остальное продала, дочкам помогала квартиры обставить...
Потом Аня перебралась на Пушкинскую, не уходила, но под кроватью всегда стоял её чемодан с небогатым скарбом, парой платьев, да узелком «на смерть». Комнаты так и стояли, с нехитрой мебелью, на всякий случай: вдруг с зятем не уживусь.
Зять умер...
Ходил иногда убирал её комнаты, прикоснулся к богатой истории дома. Потом однажды достал чемодан из- под кровати, выкину, говорю, никто вас не обидит, Анна Родионовна!
– Выкидывай, Коля, тебе верю! Вынес!
– Коля, на деньги, купи серебрянки, сходим Саше гробничку покрасим!
– Конечно. Собрались.
– Не пойду, он паразит гулял от меня. Сборы были часто, но так и не сходили...
Аня и умерла , заботясь о нас, чистила тыкву для каши к ужину, инсульт, ухватилась за горячую трубу. Её любимая Светочка плакала и не могла разжать руки, худые, но сильные...
Продали Анины комнаты...
фото автора